Во всех мусульманских обществах соблюдение ритуалов сильно различается: есть и те, кто редко участвует в богослужениях или соблюдает пост, а есть те, кто пунктуально совершает пять ежедневных молитв во время (и даже вне) рамадана. В позднесоветской Центральной Азии очень немногие люди совершали повседневные ритуалы. Диетические табу в значительной степени исчезли. Алкоголь вошел в повседневную жизнь всего общества, и даже употребление свинины, которого нельзя было избежать во многих ситуациях, как, например, на службе в армии или в поездах и кафетериях, стало обычным явлением. К обычной будничной жизни исламские ритуалы имели мало отношения.
Это не значит, что люди перестали считать себя мусульманами. Отнюдь нет. Скорее, изменилось само представление о том, что значит быть мусульманином. Для большинства верующих в Советском Союзе принадлежность к исламу стала признаком национальной идентичности, и для этого не требовалось никакого личного благочестия или соблюдения религиозных обрядов. Ислам был неотъемлемой частью национальных обычаев и традиций, которые отличали жителей Центральной Азии от разного рода чужаков.
Возник определенный вид «опосредованной религиозности», в рамках которой определенные группы общества – несколько семей знатного происхождения, женщины и старики – соблюдали ритуалы более усердно, и считалось, что они выполняют их за всю общину, которая благодаря им остается мусульманской.
Большинство жителей Центральной Азии отождествляли себя с исламом через понятие мусульманства («мусульмончилик» по-узбекски, «мұсылманшылық» по-казахски): общинной идентичности, основанной на наборе культурных и поведенческих моделей, в которых вера и соблюдение ритуалов не играют главной роли.
В ряде этнографических исследований постсоветского периода отмечается, что большинство жителей Центральной Азии видели ислам в домашних ритуалах и обычаях, а не в общественной жизни. Можно назвать эту форму религиозного минимализма советским или национальным исламом. Жангельдин является очень ярким представителем как раз этого подхода к вере.