Автором документа был Файзулла Ходжаев, молодой премьер-министр Бухарской народной республики и самопровозглашенный ученик Фитрата. Ходжаев превратил проект восстановления национального единства узбекского народа в важную революционную задачу Советского государства. В каком-то смысле новый Узбекистан должен был стать прежней Бухарой, где соберется все оседлое население Центральной Азии, за исключением кочевников, которых бухарские правители так и не смогли подчинить. Эта идея стала кульминацией чагатайского проекта, который представлял оседлое население Центральной Азии как единую нацию. В некотором роде это было и воссозданием тимуридской государственности в советских условиях.
Самый серьезный вызов бухарскому проекту для Узбекистана исходил от казахской комиссии. Ее возглавлял Султанбек Кожанов (1894–1938), человек непростой судьбы. В 1917 году он издавал вместе с Мустафой Шокаем в Ташкенте газету на казахском языке и участвовал в организации казахского движения. В 1921 году, вступив в Коммунистическую партию, он сопровождал Георгия Сафарова в ходе его деколонизаторской поездки по Семиречью. Вначале Кожанов выступал за создание центральноазиатской федерации, но, как только от этой идеи отказались, он и его коллеги выбрали себе другую цель, занимавшую все казахские элиты в начале XX века: объединить всех казахов в одну политическую единицу.
Казахи Туркестана должны были объединиться с жителями Казахской автономной республики, существовавшей с 1920 года на территории бывшего Степного генерал-губернаторства. С этой целью они претендовали на все Семиречье и Сырдарьинский район, включая город Ташкент, который, по их мнению, был центром экономической жизни Казахстана и должен принадлежать казахам. Претензии узбеков казахские представители высмеивали и утверждали, что узбеки вообще не являются настоящей нацией, а представляют собой совокупность различных групп, не способных претендовать на оформление национальной государственности. Туркмены поддержали казахов – главным образом для того, чтобы избежать экономического господства узбеков. Киргизам удалось доказать, что они отличаются от казахов (казахские делегаты решительно оспаривали эту точку зрения), и каракалпакам тоже.
Жаркие споры между различными комиссиями, похоже, застали Москву и ее эмиссаров врасплох. Лидеры Центральноазиатского бюро европейского происхождения пытались установить правила принятия решений, и последнее слово по наиболее спорным вопросам оставалось за Москвой. Что Ташкент должен стать частью Узбекистана, а не Казахстана, постановил сам Сталин, однако стенограммы дискуссий ясно показывают, что ход этих дискуссий определяли коммунисты Центральной Азии.
В ходе размежевания Туркестан, Бухара и Хива перестали существовать, а на их месте возникло несколько новых национальных территорий. Узбекистан и Туркменистан стали союзными республиками, подписав договор, зафиксировавший образование федеративного союза. Казахи не получили Ташкента, однако к Казахской автономной республике, основанной в 1920 году, отошла большая часть Сырдарьинского района и все Семиречье. Советский проект национального размежевания осуществил мечту казахского политического класса, сформулированную еще в 1917 году. Казахстан стал автономной республикой в составе Российской республики, а каракалпакам и киргизам достались автономные округа, также в составе Российской республики. Наконец, внутри Узбекистана была создана Таджикская автономная республика. За следующие двенадцать лет на карте произошли некоторые изменения, и некоторые территории получили более высокую степень автономии: Таджикистан стал союзной республикой в 1929 году, а Казахстан и Киргизия – в 1936 году. В 1936 году Каракалпакский автономный округ получил статус автономной республики в составе Узбекистана. К этому моменту политическая карта Центральной Азии приняла свои нынешние очертания.
