Что принесут новые правила выборов?
В Кыргызстане снова меняется избирательная система. Теперь вместо партийных списков и одномандатных округов страну разделят на 30 округов, и от каждого из них в парламент будут избираться по три депутата, включая одну женщину. На первый взгляд это похоже на шаг к большей открытости и участию граждан. Но если присмотреться, возникают серьезные вопросы: что именно принесет эта система, и чьи интересы она в итоге будет отражать?
Прямые выборы часто преподносятся как способ сделать депутатов ближе к народу. Но в условиях, где партии слабы, а политические институты неустойчивы, выигрывает не тот, у кого сильная программа, а тот, у кого есть ресурсы, связи и влияние. Конкуренция идей быстро превращается в конкуренцию кошельков. Это значит, что реальное политическое разнообразие будет сведено к минимуму.
Каждая партия сможет выдвинуть только одного кандидата в округе. В условиях, где три мандата на округ, это ограничение создает искусственный дефицит выбора.
Самовыдвиженцам и независимым кандидатам придется рассчитывать только на собственные средства и репутацию. В регионах, где до сих пор сильны родственные связи и местные договоренности, побеждать будут те, кто «знает кого надо», а не те, кто предлагает полезные решения для общества.
Особую роль в этом играет залог для участия в выборах — 9 миллионов сомов для партий. Это огромная сумма, особенно для новых, малых и независимых движений. Она отсекает от участия тех, у кого есть идеи, но нет финансовой поддержки. В политике остаются только тяжеловесы — те, кто давно рядом с властью или бизнесом. И избирателям, по сути, снова предложат выбирать из одного и того же круга лиц.
Что касается женщин, то требование выдвигать одну женщину в каждом округе — важный и нужный шаг. Но если за этим не последует реальной поддержки, все может остаться просто формальностью. Без доступа к финансам, медиа и политической защите женщины рискуют быть в списках только «для галочки». А ведь многие из них готовы и могут стать настоящими представителями интересов своих избирателей.
История современного Кыргызстана уже не раз показывала, как неудачные реформы и нечестные выборы приводили взрывам недовольства. В 2005, 2010 и 2020 годах именно парламентские выборы становились триггерами для насильственной смены власти.
Сегодня есть риск снова наступить на те же грабли. Когда выборы не дают надежды, а парламент все больше ассоциируется с коррупцией и клановыми интересами, люди выходят на улицы.
При этом новая система усиливает ответственность власти. Если в парламент пройдут кандидаты, которых поддерживает сама власть, а они не справятся с вызовами — от роста цен до безработицы — то гнев общества будет направлен уже не только на них, но и на всю вертикаль.
Есть и другой риск — усиление конкуренции внутри самой власти. Региональные интересы могут вступить в прямой конфликт. Депутаты из Чуйской области, где сосредоточены бизнес и ресурсы, могут конфликтовать с коллегами из южных или горных районов. Вместо единства — борьба за влияние и доступ к бюджету. А в бедных регионах решения могут приниматься не в интересах людей, а в пользу местных элит.
Чтобы этого не произошло, властям нужно действовать на опережение. Во-первых, снизить финансовые барьеры — сделать так, чтобы участвовать могли не только богатые и влиятельные. Во-вторых, поддержать женщин-кандидатов не только квотами, но и реальными мерами — финансированием, защитой от давления и доступом к обучению. В-третьих, обеспечить честные выборы — с контролем за подкупом, административным ресурсом и прозрачностью на всех этапах. И наконец — наладить диалог с обществом. Не игнорировать критику, а слышать ее.
Иначе Кыргызстан снова может оказаться в замкнутом круге: выборы — протесты — революция. Парламент, вместо символа демократии, станет символом разочарования. А доверие, которое строится годами, может быть потеряно за один электоральный цикл.
В Кыргызстане снова меняется избирательная система. Теперь вместо партийных списков и одномандатных округов страну разделят на 30 округов, и от каждого из них в парламент будут избираться по три депутата, включая одну женщину. На первый взгляд это похоже на шаг к большей открытости и участию граждан. Но если присмотреться, возникают серьезные вопросы: что именно принесет эта система, и чьи интересы она в итоге будет отражать?
Прямые выборы часто преподносятся как способ сделать депутатов ближе к народу. Но в условиях, где партии слабы, а политические институты неустойчивы, выигрывает не тот, у кого сильная программа, а тот, у кого есть ресурсы, связи и влияние. Конкуренция идей быстро превращается в конкуренцию кошельков. Это значит, что реальное политическое разнообразие будет сведено к минимуму.
Каждая партия сможет выдвинуть только одного кандидата в округе. В условиях, где три мандата на округ, это ограничение создает искусственный дефицит выбора.
Самовыдвиженцам и независимым кандидатам придется рассчитывать только на собственные средства и репутацию. В регионах, где до сих пор сильны родственные связи и местные договоренности, побеждать будут те, кто «знает кого надо», а не те, кто предлагает полезные решения для общества.
Особую роль в этом играет залог для участия в выборах — 9 миллионов сомов для партий. Это огромная сумма, особенно для новых, малых и независимых движений. Она отсекает от участия тех, у кого есть идеи, но нет финансовой поддержки. В политике остаются только тяжеловесы — те, кто давно рядом с властью или бизнесом. И избирателям, по сути, снова предложат выбирать из одного и того же круга лиц.
Что касается женщин, то требование выдвигать одну женщину в каждом округе — важный и нужный шаг. Но если за этим не последует реальной поддержки, все может остаться просто формальностью. Без доступа к финансам, медиа и политической защите женщины рискуют быть в списках только «для галочки». А ведь многие из них готовы и могут стать настоящими представителями интересов своих избирателей.
История современного Кыргызстана уже не раз показывала, как неудачные реформы и нечестные выборы приводили взрывам недовольства. В 2005, 2010 и 2020 годах именно парламентские выборы становились триггерами для насильственной смены власти.
Сегодня есть риск снова наступить на те же грабли. Когда выборы не дают надежды, а парламент все больше ассоциируется с коррупцией и клановыми интересами, люди выходят на улицы.
При этом новая система усиливает ответственность власти. Если в парламент пройдут кандидаты, которых поддерживает сама власть, а они не справятся с вызовами — от роста цен до безработицы — то гнев общества будет направлен уже не только на них, но и на всю вертикаль.
Есть и другой риск — усиление конкуренции внутри самой власти. Региональные интересы могут вступить в прямой конфликт. Депутаты из Чуйской области, где сосредоточены бизнес и ресурсы, могут конфликтовать с коллегами из южных или горных районов. Вместо единства — борьба за влияние и доступ к бюджету. А в бедных регионах решения могут приниматься не в интересах людей, а в пользу местных элит.
Чтобы этого не произошло, властям нужно действовать на опережение. Во-первых, снизить финансовые барьеры — сделать так, чтобы участвовать могли не только богатые и влиятельные. Во-вторых, поддержать женщин-кандидатов не только квотами, но и реальными мерами — финансированием, защитой от давления и доступом к обучению. В-третьих, обеспечить честные выборы — с контролем за подкупом, административным ресурсом и прозрачностью на всех этапах. И наконец — наладить диалог с обществом. Не игнорировать критику, а слышать ее.
Иначе Кыргызстан снова может оказаться в замкнутом круге: выборы — протесты — революция. Парламент, вместо символа демократии, станет символом разочарования. А доверие, которое строится годами, может быть потеряно за один электоральный цикл.